Ненавижу вспоминать о том времени. Они оба играли мной, а я этого даже не понимала. Но в карамельно-карих глазах Зеда есть что-то доброе, тогда как в зеленых глазах Хардина – только злость.

«Да. Можно в полдень», – пишу я Зеду.

Глава 99

Не пойму, как я себя сегодня чувствую. Не то чтобы я радуюсь, но и несчастной тоже себя не ощущаю. Я чертовски запуталась и уже скучаю по Хардину. Знаю, я просто безвольная. Ничего не могу с этим поделать. Его так долго не было рядом, и я практически сумела избавиться от мыслей о нем, но всего один поцелуй, и он снова наполняет мой разум, лишая меня остатков здравого смысла.

Мы с Лэндоном ждем, пока загорится зеленый и можно будет перейти дорогу, и я понимаю, что правильно сделала, надев сегодня толстовку – на улице все еще холодно.

– Ну, похоже, пора звонить в Нью-Йоркский университет, – говорит Лэндон, показывая мне список имен.

– Ого! Нью-Йоркский университет. У тебя все там получится. Как здорово!

– Спасибо. Я немного волнуюсь, что меня уже не примут на летний семестр, а я не хочу пропускать столько времени.

– Ты что? Конечно, тебя примут – на любой семестр! У тебя отличный средний балл. – Я смеюсь. – И к тому же твой отчим – ректор университета.

– Похоже, это ты должна звонить туда вместо меня, – шутит он.

Мы расходимся по разным занятиям и договариваемся встретиться после учебы на парковке.

Когда я подхожу к огромному зданию естественно-научного корпуса и открываю тяжелую входную дверь, внутри у меня все сжимается. Зед сидит на скамейке в холле рядом с одним из растений. Он ловит мой взгляд, и на его лице сразу же появляется улыбка. Он поднимается мне навстречу – на нем джинсы и белая рубашка с длинными рукавами, настолько тонкая, что сквозь нее видны очертания его татуировки.

– Привет, – улыбается он.

– Привет.

– Я заказал пиццу, сейчас уже должны привезти, – говорит он.

Мы вместе садимся на скамейку и болтаем о том, как у кого прошло утро.

Забрав пиццу, Зед ведет меня в комнату, полную растений, – судя по всему, в оранжерею. Тесное помещение заполняют бесконечные ряды самых разных растений, которые я никогда раньше не видела. Зед присаживается за небольшой столик.

– Вкусно пахнет, – замечаю я, садясь напротив.

– Ты про цветы?

– Нет, про пиццу. Цветы тоже ничего, – смеюсь я.

Я жутко голодна: утром не успела позавтракать, а не спала я с момента, как Хардин ворвался в квартиру Зеда.

Он кладет кусочек пиццы на салфетку и подает мне. Затем берет один себе и сгибает его пополам, как делал когда-то мой отец.

– Как все прошло этой ночью… ну, то есть уже утром? – спрашивает он, откусывая пиццу.

Рядом с ним я чувствую себя неловко, а запах цветов напоминает мне о том времени, когда я часами сидела в теплице на заднем дворе нашего дома, лишь бы не слышать, как пьяный отец орет на мать.

Отвожу взгляд, пережевываю кусок, а потом отвечаю:

– Сначала – просто катастрофа, как и всегда.

– Сначала? – удивленно переспрашивает он, облизывая губы.

– Да, мы, как обычно, ругались, но все более-менее наладилось. – Я не собираюсь рассказывать Зеду о том, как Хардин в слезах стоял передо мной на коленях – это слишком личное, и об этом не должен знать никто, кроме нас.

– Что ты имеешь в виду?

– Он извинился.

Взгляд Зеда мне не нравится.

– И ты на это клюнула?

– Нет, я сказала, что пока ни к чему не готова. Ответила, что подумаю. – Я пожимаю плечами.

– Но ты же не станешь думать об этом всерьез? – В его голосе звучит явное недовольство.

– Ну, я не собираюсь бросаться в омут с головой и возвращаться в ту квартиру.

Зед кладет свой кусок пиццы на салфетку.

– Он вообще недостоин ни минуты твоего времени, Тесса. Что еще он должен сделать, чтобы ты наконец стала держаться от него подальше?

Зед смотрит на меня так, словно я обязана ответить.

– Все не так. Я не могу просто взять и выкинуть его из своей жизни. Я сказала, что не собираюсь встречаться с ним, но мы через многое прошли вместе, и ему действительно очень трудно без меня.

Он закатывает глаза.

– Ага, поэтому он пьет и курит травку с Джейсом – чтобы пережить ваше расставание?

– Он не виделся с Джейсом. Он был в Англии. – Он ведь на самом деле ездил в Англию?

– Он был у Джейса как раз прошлой ночью, а оттуда поехал ко мне.

– Правда? – Вот уж не думала, что Хардин станет снова общаться с Джейсом.

– Это кажется немного странным: его бесит одна мысль о том, что я нахожусь с тобой рядом, и тем не менее он спокойно встречается с Джейсом, который сыграл не последнюю роль в том, что случилось.

– Да… как и ты, – напоминаю я.

– Но только не в том, чтобы рассказать об этом при всех и опозорить тебя. Все это подстроили Молли и Джейс – Хардин об этом знает, не зря же он избил Джейса. А я все порывался открыть тебе глаза, Тесса, ведь для меня это было нечто больше, чем просто спор. Но не для него. Иначе он не стал бы показывать нам простыни.

Я тут же теряю аппетит и чувствую тошноту.

– Я не хочу больше об этом говорить.

Зед согласно кивает.

– Ты права. Извини, что завел об этом разговор. Я просто хочу, чтобы ты дала мне хотя бы половину тех шансов, что достались ему. На месте Хардина я никогда не стал бы общаться с Джейсом, тем более у него там постоянно куча девушек…

– Я поняла, – обрываю я его.

Не могу больше слушать про Джейса и про его квартиру, полную девушек.

– Давай поговорим о чем-нибудь другом. Прости, если обидел. Прости меня. Просто я не понимаю. Он тебя недостоин, а ты постоянно даешь ему еще один шанс. Но я не стану больше упоминать об этом, если ты сама не захочешь.

Он протягивает руку и кладет ее на мою.

– Ничего, все в порядке, – отвечаю я.

Но я все же не могу поверить, что Хардин виделся с Джейсом после того, как они тогда подрались. Уж к нему он бы точно не пошел.

Зед поднимается и идет к двери.

– Пошли, я кое-что тебе покажу. – Я тоже встаю и иду за ним. – Жди здесь, – говорит он, когда мы доходим до середины комнаты.

Он выключает свет, и я ожидаю, что сейчас окажусь в полной темноте. Но когда я открываю глаза, то вижу зеленый, розовый, оранжевый и красный неоновый свет. Каждый ряд цветов светится определенным оттенком, и некоторые из них кажутся ярче других.

– Ого… – почти шепотом говорю я.

– Классно, да? – спрашивает он.

– Очень здорово. – Я медленно прохожу вдоль цветов, рассматривая их.

– Мы практически сами создали их, а затем изменили семена так, чтобы они светились. – Вдруг он становится позади меня. – Смотри-ка.

Он берет меня за руку и подносит мои пальцы к лепестку цветка, светящегося розовым. Его мерцание не такое яркое, как у остальных растений, но когда я касаюсь цветка, тот будто оживает. Удивленно отдергиваю руку и слышу, как Зед смеется.

– Как такое вообще возможно? – в изумлении спрашиваю я.

Я люблю цветы и в особенности лилии, а эти искусственно созданные бутоны так похожи на них – теперь они будут моими любимыми.

– С помощью науки возможно все, – говорит он.

Его лицо освещает мерцание цветов, и он радостно улыбается.

– Ну ты и ботан! – шучу я, и он смеется.

– Уж кто бы говорил, – подкалывает он меня.

– Действительно. – Я снова касаюсь цветка и смотрю, как он становится ярче. – Просто невероятно.

– Я так и думал, что тебе понравится. Мы хотим попробовать сделать то же самое с деревом, но проблема в том, что цветок вырастить быстрее. Хотя деревья и живут дольше: цветы такие хрупкие. Если за ними не ухаживать, они увядают.

Его голос звучит спокойно, и я не могу не сравнить саму себя с цветком. Кажется, он думает о том же.

– Вот бы деревья были такими же красивыми, как и цветы, – говорю я.

Он подходит ближе и становится прямо передо мной.

– Кто-нибудь мог бы это сделать. Мы превратили самые простые цветы в такие необычные, и с деревом можно сделать то же самое. Если за ним внимательно наблюдать и ухаживать, оно станет светиться, как и эти цветы, только не будет таким хрупким. – Он проводит пальцем по моей щеке, но я молчу. – Ты заслуживаешь такого внимания. Ты заслуживаешь быть с кем-то, кто заставит тебя светиться, а не сгорать изнутри.